В Москве прошла конференция, посвящённая столетию великого киргизского поэта Алыкула Осмонова
Выступили писатель К. Джусупов, переводчик М. Синельников, алыкуловед М. Тентимишев, литературовед А. Бондарев, зам.председателя Фонда А. Осмонова А. Эрматов, студенты МГЛУ Д. Домбровский, А. Доброван и др. Как бывает на таких мероприятиях, открывали конференцию ректор университета И. Халеева и посол КР в РФ Б. Джунусов
Моё выступление на конференции
Михаил Бахтин ввёл в литературоведение понятие большое время, чтобы подчеркнуть важность произведения. Это понятие является своеобразным нивелиром для определения лучших произведений, созданных любым писателем, любого народа. На большое время работали и киргизские писатели: Чингиз Айтматов, Тугельбай Сыдыкбеков, Узакбай Абдукаимов, Толеген Касымбеков, Аалы Токомбаев, Алыкул Осмонов, Касымалы Баялинов, Суюнбай Эралиев, Мидин Алыбаев, Райкан Шукурбеков, Байдылда Сарногоев, Шатман Садыбакасов, Кенеш Джусупов, Ашым Джакыпбеков, Джалил Садыков, Бексултан Джакиев, Мар Байджиев и другие.
Вот тут в России начальство объявило «Год литературы», и люди, от литературы далекие, но все же считающие нужным для себя «быть в курсе», весьма часто задают вопрос « А кто у нас нынче лучший писатель? Прогрессивная Улицкая, бунтарь Прилепин, ужасный Сорокин или таинственный, как капитан Немо, Пелевин?»
Дорогие друзья, поверьте мне, старику с пятидесятилетним писательским стажем, что вопрос этот, как и многое другое в жизни, не имеет смысла.
Ибо писатель не может быть лучшим или худшим. Он или есть или его не существует вовсе. Перечисленные выше славные имена из расхожего джентльменского набора КРЕАТИВНОЙ литературы несомненно принадлежат ПИСАТЕЛЯМ, не взирая на всю мою латентную добродушную иронию. Ведь настоящий писатель – это тот литератор, чьи тексты МОЖЕТ НАПИСАТЬ ТОЛЬКО ОН САМ и никто иной – пусть сей «иной» будет трижды умнее, эрудированнее, пластичнее, красивее, грамотнее и т. д. Знак первородства есть сертификат на пребывание писателя в литературе, а клоны, гладкопись, вторичность и серятина – всего лишь оборотная сторона графомании. Модные персоны, чьи имена сегодня у всех на устах, весьма часто сдуваются со временем, как воздушные шарики или просто-напросто надоедают. Русская литература не 1 января 2015 года началась, а гораздо раньше, и всякий, кто хоть чуть-чуть знает ее историю, может убедиться в моей правоте. Да и сейчас, кроме Москвы и Питера практически в каждом уголке России, живет крупный писатель, которым мало интересуется столичная тусовка. Пожалуйста, вот первые пришедшие на ум имена этих людей разных возрастов и поколений. На Дальнем Востоке – Александр Вялых, в Красноярске – Эдуард Русаков, в Казани – Денис Осокин, в Перми – Нина Горланова, во Владимире – Анатолий Гаврилов, в Каргополе – Александр Киров. К числу таких настоящих писателей принадлежит и Муса Ырыскельдинович Мураталиев родившийся много лет назад в селе Ача-Кайынды, Ат-Башинского района, Нарынской области, Киргизской ССР, а ныне, волею судеб, уж несколько десятилетий живущий в Москве, которая и помогла ему найти главную тему его писательской жизни.
Ибо романы, которые собраны под этой обложкой, мог написать он и только он – выходец из бедной советской семьи, сделавший при Советах карьеру, венцом которой была должность консультанта по киргизской литературе при правлении Союза писателей СССР, Союза канувшего вместе со всей красной Империей. Должность не помогла. Его, как и многих других, много лет не печатали, сдуру обвиняя в национализме и еще чем-то крамольном, что мерещилось прежним идеологам, призванным пасти писателей, как овец.
Это его боль и его тема – новое рассеяние древнего народа, выдутого ветром перемен конца XX – начала XXI c привычных мест обитания. Где жизнь не была легкой и справедливой, но была устоявшейся и предсказуемой.
Тексты Мусы Ырыскельдиновича, переведенные на разные языки, давно стали фактом не только киргизской, но и русской литературы, и в этом, конечно же, плюс «имперскости», когда в музыку нашей великой литературы вплетается одинокая экзотичная мелодия, без которой эта музыка в дальнейшем уже не может существовать.
Нервная скороговорка, фразы с явным киргизским акцентом – то смысловым, то стилистическим – фирменный прием писателя, столь удачно «пойманный» им уже в первом романе этого цикла «Тоска по огню». Парадокс, но роман о якобы «азиатах» – на самом деле сугубо европейский, космополитический, о проблемах, которые касаются обитателей не только Киргизии или России, но и граждан всего мира, само существование которого в очередной раз находится под угрозой. И не только из-за войн и рецедивов первобытно-общинной дикости в разных местах планеты, но и, как мне кажется, из-за чудовищной усталости этого мира, перебравшего практически все варианты построения счастья ДЛЯ ВСЕХ. Год литературы есть, замечательный писатель Муса Мураталиев есть, а счастья все нет и нет. Однако не унывайте, дорогие друзья, и если вам опять станет неуютно жить, откройте эту книжку. Она ОТТЯГИВАЕТ, как говорила на своем жаргоне в годы моей юности тогдашняя молодежь.
Продолжаем знакомить с выступлениями ораторов на презентации книги «Нашествие мигрантов» в Торговом Доме «Библио-Глобус» 17 ноября 2014
Евгений Попов, Ольга Озерцова и Муса Мураталиев
Евгений Попов. – Я написал предисловие к книге «Нашествие мигрантов» с превеликим удовольствием, потому что я давно знаю Мусу и читаю все, что он пишет. Ко мне сейчас пришла в голову еретическая мысль: киргизская литература с Чингиза Айтматова началась и закончится никакой! Но существование Мусы Мураталиева говорит о том, что она успешно развивается. Она развивается в традициях своих предков. А традиции лежат огромные, не только в текстах, нам известных с советского послереволюционного времени, но и в эпосах и массе других материалов фольклорного характера.
Что касается романов Мусы, то в них мы видим не попытку восстановления исчезнувшей советской империи, от Москвы до самых до окраин, а попытку собирания единого духовного пространства. А оно ведь и от реальных вещей сильно зависит! Что я имею в виду? Регистрацию, прописку, мента, который берет деньги от человека неславянской внешности. Я говорю о том духовном пространстве, на котором был построен успех Айтматова, потом и белорусская проза с какими-то неуловимыми среднерусскими оттенками. И вот теперь Муса пишет о том же духовном пространстве…
Сейчас читатели люди опытные. А писатель-то тем более должен быть на уровне. Теперь, раскрыв книжку, по первой строчке можно определить, что это писатель или нет. Романы Мусы – настоящая литература! Сейчас столько много псевдятины, а тут серьёзная литература! Я понимаю и не гневаюсь, так устроена жизнь. Люди живут тяжело, им надо выживать, но появилось огромное пространство, заваленное «пластмассовой» литературой. Есть она или нет – мне все равно. Такая литература, которой сейчас множество – одноразовая. А книги Мусы Мураталиева, которые я читал, вот они – навсегда! Я понимаю, что такая литература каких-то вулканических успехов сходу не берет, но знаю, что это настоящая литература!
Акбар Рыскул, председатель союза писателей Кыргызстана,
Продолжаем знакомить с выступлениями ораторов на презентации книги «Нашествие мигрантов» в Центральном Доме литераторов 23 октября
Акбар Рыскул, председатель Союза писателей Кыргызстана, Заслуженный деятель культуры КР, известный поэт и государственный деятель
— Я согласен, когда заявляют, что Муса Мураталиев российский писатель, потому как он пишет по-русски, в то же время я считаю, что он в первую очередь кыргызский писатель, ибо он кровь от крови, плот от плоти от нашего мира. Теперь, к сожалению, время разделило нас на две части — до Чингиза Айтматова и после Чингиза Айтматова. Сейчас на эту послеайтматовскую арену выходят достойные его продолжатели, одной из ярких таких фигур является Муса Мураталиев. Мы помним, как его первые публикации на страницах журнала «Ала-Тоо» вызывали неодобрение со стороны партийной организации. Так что он еще тогда имел характер, и тогда умел защищать свою идею, выразив её откровенно и столь ярко. А когда он стал представителем кыргызской литературы в Москве, многие, ранее критиковавшие его оппоненты, изменили свое отношение к творчеству Мусы Мураталиева. Начали захваливать, называя его новым классиком, говорили, что Мураталиев теперь должен и может дать продукцию высшей пробы, как настоящий интеллектуал. А вышло, на самом деле он «оправдал» их надежды. Мне кажется, он никогда не останавливался на достигнутом, что характерно для больших талантливых творческих личностей. В конце приглашаю вас, Мусаке, приезжайте в Бишкек, мы проведем обсуждение Вашей новой книги. Вас в Москве знают, а в Бишкек вас не знают…
Ольга Озерцова, прозаик, литературовед
Ольга Озерцова, прозаик, литературовед.
— Есть несколько тенденций в творчестве Мусы Мураталиева. Это активно-социальная, связанная с мигрантами, и очень интересная, мифологическая, связанная с природой. Последняя у него на этот раз как-то в сокращенном виде представлена в книге. Это, конечно, печально. Я хочу обратить внимание на особый дар Мусы Мураталиева в описании природы. Я думаю, что на тему социальную многие могут написать, а мифология – это, конечно, особая вещь. Описание природы у Мусы Мураталиева — совершенно необычное. Оно очень живое и отличается таким удивительным, может быть, это киргизская особенность, видением мира. Я думаю, что оно даже отличается от айтматовского видения. У Айтматова оно более архитипично, мифологично, символично. Акбара, например, то ли он волк, то ли она человек. У Мусы удивительное описание природы, у него природа как в действительности, мне кажется, что, например, животные его вот так вот чувствуют. Это не описание со стороны, это их эмоции изнутри. Очень органично, необычно! Это мне напоминает «Слово о полку Игореве». Там вот такое сращенное восприятие животных и птиц. У Айтматова есть повесть «Плач перелетной птицы», там очень необычные птицы. В предыдущей книге, «Тоска по огню», на её задворках есть повесть о соколе — «Хваткий мой», которая удивительно совершенна! А в этой книге, «Нашествие мигрантов», есть повестушка — «Жнивье». Обратите внимание на это маленькое произведение. Оно уникально, прежде всего, тем, что повесть построена на эмоциях и восприятии серой овечки – Сарыкой!.. Я очень надеюсь, что Муса Мураталиев их объединит и сделает книгу, отдельную, она будет очень необычной и ценной, как у Тургенева «Записки охотника».
Обложка книги Нашествие мигрантов
М.Мураталиев, прозаик и журналист:
— У меня несколько ремарок. Относительно влияния Манаса, на текст романов, могу сказать, что великий эпос – наша идеология, потому как мы его знаем с малых лет, а потом всю жизнь осваиваем его. Относительно имен в «Нашествии мигрантов». Имен иммигрантов — более сорока, то есть столько, из скольких родов состоит кыргызская нация. Любой мигрант, выехавший за пределы родины, дорог всем сорока родам кыргызов, поэтому в одной судьбе отражается умонастроение целого народа. Вот для чего нужно было назвать именами всех родов своих героев, фактически используя их как код кыргызского народа. О тематике романа. В романе есть два способа приёма в гражданство из рядов иммигрантов. В главе «Россия не родила нас» это принуждение мигранта, что называется «через колено», в результате Деёлес становится инвалидом. Другой способ — мирно-добровольный, в глава «Стас». Он женится на Багыш с условием, что он может убить, но и может любить. Религиозная тематика. Почти все ведущие религии мира: иудаизм, православие, католицизм, ислам, оказывается, заимствовали свои дидактические материалы из шумерской клинописи. Этот факт раскрывается, когда исследуются истоки тенгирианства.
Владимир Шаров, русский известный прозаик, лауреат множества премий:
— Я хочу поблагодарить Мусу за приглашение. Мы познакомились с ним на заседании ПЕН клуба. Ну, бывает так, что люди смотрят друг на друга, говорят несколько слов и понимают, что, как бы далеки друг от друга не родились, какими бы разными не были у них культуры, на которых они воспитывались, языки, на которых они говорили в детстве и потом, но они близки друг к другу. В общем, вы меня понимаете. Просто есть огромный многообразный и очень для всех важный интересный опыт. В той или иной культуре, в горах или на равнине, на земле крайнего севера или на крае юга — есть опыт жизни. В первую очередь тут идет – жизненный опыт. Это, как у переводчика. Не перевод с языка на язык. Это перевод с времени на время, с культуры на культуру.
И вот, когда я прочитал книгу Мусы Мураталиева «Тоска по огню», я понял, что это бесконечно тонкий лирик в замечательном понимании жизни: природы, птиц и зверей. Понимание зверей не отстраненного, не чуждого, не далекого, а такого, какие они есть, как бы изнутри. Во всяком случае, мне кажется, что и природа, и птицы, и звери, о которых пишет Муса, они тоже хотели бы знать и считать, и понимать, что живут вот такой вот жизнью и с таким пониманием жизни. В общем, я очень-очень рад за Мусу. С новой книгой его поздравляю. Этот роман — «Нашествие мигрантов» — я только сейчас получил, поэтому мне трудно говорить об этой книге. Но для меня это большой праздник, я его прочту. И мне кажется, что благодаря Мусе Мураталиеву русская литература, безусловно, получает много такого опыта и понимания жизни, которых раньше у неё не было и взять ей тоже было неоткуда. Спасибо!
Сергей Каратов
Сергей Каратов, русский поэт и переводчик:
— Трилогия Мусы Мураталиева «Идол и Мария», «Тоска по огню» и «Нашествие мигрантов» — это романы, которые перекликаются. Там есть сквозные герои: Бек, Султан, Кайрат, Тото, Мария. Они перекочёвывают из книги в книгу. Можно проследить их духовный рост, даже какие-то преобразования, которые они обрели, находясь в России. В то же время эти люди не покидают свою Родину Чеч-Тюбе. Наверное, это замечательное место, судя по описанию. После прочтения у меня сложилось хорошее впечатление об этом Чеч-Тюбе и о тех чештюбинцах, которые представлены в книгах как лирические герои. Интересное построение этих книг. Если в книге «Идол и Мария» имеется две точки соприкосновения, то есть Москва и Чеч-Тюбе. То в «Нашествие мигрантов» автор охватывает большой пласт времени и мест, которые посетили мигранты. Это и Сахалин, и Псковская область, и Москва, Чеч-Тюбе. Это стройка, это геология, это деревня, в которой мигранты работают и сталкиваются с некоторыми местными жителями. Например, Стас, который убивает одного из героев романа. Погибает от его рук Бугу. Он пал за свою смелость и отвагу. Погибают еще два человека на стройке, где они сталкиваются с местными хулиганами фашиствующего толка, что, в общем-то делает честь Мусе Мураталиеву, который показывает пласт и такого явления, как националистское движение. И тех людей, которые снимали с поезда иммигрантов, этих героев сталкивали на полпути с поезда, чтобы они не доехали до места назначения. Есть немецкая пословица: «Живущему на острове нельзя ссориться с морем». Муса Мураталиев себя осознает полностью русским писателем и поэтому не боится раскрывать те недостатки, которые возникли внутри нашего российского общества. Это говорит о том, что у автора, как правильно заметил предыдущий оратор, есть героизм и твердость характера. Это очень важно.
И еще важен его очень глубокий взгляд на тенгрианство. Я обращал внимание, что у казахов и у киргизов не столь сильно развито мусульманство, то есть верование в монотеизм, как на Ближнем Востоке, а отголосками дошло до киргизского народа. Магометанство не стало характерной религией для киргизов. А вот тенгрианство сохранилось. Потому что оно более близко для людей живущих природным миром. Те духи, которые как бы духи предков, духи, которые витают в природе, они близки простому человеку и более понятны, чем какое-то безусловное верование в ту или иную религию. Мне понравилось и то, что Муса Мураталиев очень хорошо подает «Манас» во всех своих произведениях. А эпос «Манас», как уже известно, назван океаном. Это океан познаний, исторического среза, на который опирается киргизской народ на протяжении уже многих столетий. Так вот, тенгрианство берет свое начало, оказывается, от шумерских верований. Оттуда берут начало и зороастризм, оттуда и иудаизм, и христианство.
Я хочу сказать, что эти романы, посвященные тематике иммиграции в современном мире, делают Мусу Мураталиева значительной личностью в лице двух народов, ну и всех остальных, которые будут соприкасаться с его творчеством. Он переводился на многие языки, он известен, жалко, что не столь же на родине. Бог даст, Муса Мураталиев будет премирован какой-то великой общенародной премией. Потому что его произведения заслуживают этого. Поскольку, особенно «Нашествие мигрантов», оно поднимает такой пласт в истории человечества, который еще не раскрыт в литературах других народов. О теме войны, теме мира и других явлениях пишут, а тут тема — мигранты! М. Мураталиев, написав трилогию стал первооткрывателем новой, еще не разработанной тематику. Эти произведения стали открытиями. Это очень важно. Мне кажется, что Муса Мураталиеву надо создать еще одну завершающий роман на эту тему – сильный и последний удар на эту тему. Тогда Муса заставит человечество обратить внимание на себя, а пока оно глухо к его творчеству.
— Хочу сказать вам, что на эту презентацию должен был приехать сам посол, но возникла сегодня важная встреча, и он очень сожалеет. Об этом попросил меня передать.
Муса байке, в вашей книге те проблемы, которые близки деятельности посольства. Это, по сути дела, наша ежедневная работа. Я прочитал книгу вдохновенно! Мне хватило меньше суток! Я её взахлеб прочитал. До меня выступающие говорили, что отрывочно, как-то все обрывается, где-то надо возвращаться назад. А может это и лучше. Потому что ты осмысливаешься и возвращаешься назад. Самое главное в ходе прочтения – все легко запоминается. Я могу сейчас каждый эпизод, каждую главу пересказать. Вот это самое главное в этой книге – «Нашествие мигрантов»! Обычно бывает, что ты прочитал книгу, а не успел закрыть, но уже и забыл. А может оттого, что мне эти проблемы знакомы, поэтому хорошо запомнил – не знаю, но легко запоминается. Я уже во второй раз в командировке в Москву. Я отслеживал мигрантов, видел, какая у них тяжелая судьба. То есть я занимался этой проблемой вплотную и изнутри её знаю. Все то, что показано в книге это жизненно. Я чувствую, что все это прошло через Мусу байке. Каждый эпизод он просто филигранно разрабатывал, как будто сам пережил. Например, Бек Мурза. Угадывается, что прототипом является сам автор. Мы хорошо понимаем положение мигрантов еще и потому, что у каждого в Кыргыстане есть свои родственники. Я горд за то, что Муса байке очень хорошо изложил эту проблему.
Мне хочется сказать о судьбе Аскара Бостона. Этот герой уже сложившийся, получивший гражданство России – видный чиновник. Во время встречи приехавший в Москву Каранай его задевает, что, мол, он не знает корней, отца забросил! Потом у Аскара что-то ломается, и, когда местные хулиганы нападают на мигрантов, Аскар заступает за земляка – Кыпчака и погибает. Это непредсказуемая смелость! Таких примеров много. Багыш вынуждена стать трофейной женой Стаса. Она жертвует собою, хотя у неё любовь! Она жертвует своей любовью ради мирной жизни своих соотечественников – мигрантов. Приводится параллель с Сайкал, когда она согласилась стать трофейной женой Манасу. Можно долго пересказывать каждую главу. Я получил большое удовольствие. Муса байке я вам благодарен! Это для меня гениальная книга! Я не литературовед, не литературный критик, но получил большое удовольствие! Еще раз оговорю, я вам благодарен! Спасибо!
Татьяна Давыдова, литературный критик, профессор Московского Государственного университета печати им. Ивана Федорова:
— В творческом сознании Мусы Мураталиева есть одна важная сторона. Он чувствует себя в какой-то степени продолжателем великой традиции устного творчества кыргызского народа, которая идет от Манаса. Такая преданность Мусы Мураталиева эпосу меня, например, трогает. Он на протяжении многих лет постоянно обращается к «Манасу». У него есть отдельное произведение «Сказитель Манаса» (Конспект для сына). В романе «Нашествие мигрантов» он в очередной раз обращается к великому эпосу. Вообще проблема жертвы важна для современной жизни. Мне сейчас пришла на ум параллель с творчеством великого русского прозаика Валентина Распутина. Есть у него повесть «Живи и помни», в которой нарисован образ героини Настёны, русской женщины Настёны Гуськовой, которая тоже жертвует собой. Но чувствуете, какая разница? Национальная ментальность, наверное. Если героиня в романе М. Мураталиева приносит в жертву свое чувство к мужчине, свою любовь, ради благополучия своих современников, ради благополучия других кыргызов, то распутинская Настёна противоположным образом поступает. Она не бросает своего мужа дезертира, хотя он совершил антиобщественный поступок. Вот как по-разному эти два прозаика трактуют проблему жертвы, но оба к ней обращаются.
Сегодня, как и у многих писателей у М.Мураталиева есть проблема читателей. Он нуждается в читателях, притом разного поколения. Здесь я сошлюсь на свой опыт. Год назад Муса-аке передал мне для знакомства верстку романа «Нашествие мигрантов», я решила познакомить с ней своих студентов третьего курса. Состоялась с ним встреча. После прочтения многим из них захотелось написать рецензию на этот, казалось бы, неопубликованный еще роман. Одна из них оказалась до того хорошей и глубокой, что после того как Муса-аке выложил её на своем сайте, рецензию опубликовала «Независимая газета». Это свидетельствует о том, что проза у М. Мураталиева будет востребована читателями разных поколений.
Акылбек Мураталиев, народный артист Кыргызской республики:
— Муса-ага со своими героями настолько интеллигентен и человечен. В главе «Стас». Герой одноглазый тунеядец села Савраски, который только и живет тем, что мать ему подает кушать, который видит мир одним глазом. И можно сказать, человек – дебил! Он на деле это показал в эпизоде, когда он убивает Бугу. Автор это настолько деликатно передал, что жестокость не ощущается. Другой писатель бы описал его страсти, его нервы, смаковал, чтобы читатель почувствовал и чтобы взрыв был.
Я поражен, что Муса-ага все время обращает свой взор к Манасу, это замечательно! В образе Манаса есть менталитет кыргызского народа. В моем понимании величие легендарного богатыря состоит из двух составляющих: героизм и великодушие. Он убивает, защищая свою Родину, мать, землю и т.д. Великодушие – это пик всего светлого, доброты. У автора «Нашествие мигрантов» это внутреннее великодушие всегда присутствует. При создании образов персонажей, оно внедрено замечательным образом! Тенгриансто у нас в Кыргызстане последнее время возобновилось. Но оно не религия, а миропонимание. В начале, когда еще не было религии, у людей была единая вера. А религию потом придумали сами люди, но об этом не хочу говорить. То, что миропонимание шумерского народа, которое принято сегодняшним кочевым народом nomadic, сегодня сидит чипом в сердце у каждого кыргыза – это верно! Недаром в Москве поставили памятник Манасу великодушному. Это не случайно. Потому что весь мир требует сейчас от нас терпимости и великодушия. Сегодня грядет мировая глобальная миграция. Это пока начало. Муса-ага определил это событие, которое нагрянет. Он определил и показывает, как надо относиться к этой глобальной миграции народов. Я бы мог долго говорить о романе, но пора и честь знать.
