Евгений Колесников о книге “Идол и Мария”

Мне особенно приятно и интересно присутствовать на творческом юбилее Мусы, потому что мы с ним лет сорок как знакомы. Когда он приехал по завершении Литинститута на родину, я работал в журнале «Литературный Киргизстан». И публиковал его и в переводе, и на русском языке – тогда он уже писал по-русски. Многие рассказы у него были на русском языке. Двуязычие, билингвизм, у него существует уже давно.
Преставление книги автора это своеобразное усмотрение. Я несколько не согласен с рекламкой, которая висит в вестибюле, надо было называть не просто презентация, а творческий вечер Мусы Мураталиева. Несколько лет назад в этом же зале отмечали юбилей Мусы. И тогда зал был такой же теплый, дружный. Так что эти встречи, творческие встречи с Мусой, как писателем, как с другом нашим, они у нас традиционные. Это очень хорошо.
Меня объединяет с Мусой не только творческая, писательская связь. А еще служебные дела. Он длительное время около двадцати лет был консультантом по киргизской литературе Союза писателей СССР. Я в 1993 году, как герой в его романе «Идол и Мария» приехал сюда из Киргизстана сюда, в Москву, потому что я в Киргизстане прожил 38 лет. И все что Муса пишет – все мне понятно, все мне известно. Все мне близко. Почему я и ценю Мусу Мураталиева, как писателя, как личность, потому что его герои – это мои духовные братья и сестры!
В романе «Идол и Мария» показана трагедия Кыргызской Республики, киргизского народа после распада Советского Союза. Это особый разговор, почему так произошло и что случилось? Это особый разговор. Мы должны говорит о его героях, в основном, о книге. Потому что автору всегда интересно, что читатель говорит о его творчестве, о его книге Мы сегодня говорим и о книге его и о самом Мусе. Я сам прозаик и, как в анекдоте говорится, еще и шью, то есть, пишу стихи. Когда я приехал в Москву, то испытывал такие же чувства как герои «Идола и Марии».
Обычно, когда похвальные слова идут, то после принято говорить о каких-то огрехах. В любом произведении есть они. Конечно, автор хорошо знает русский язык. Но все-таки писать на русском языке это огромный процесс. Вот, классики русской литературы сидят, они-то знают, что это такое. Поэтому я считаю, что Мусе нужно было потребовать от редактора внимательнейшим образом посмотреть текст. Там я, как прожженный редактор и читатель, замечаю какие-то погрешности. Это мелочи, но в художественном произведении непозволительны. Особенно если мы говорим, что это хорошая, даже кто-то сказал, что великая книга. Я думаю, что в дальнейшем, при переводе на другие языки, а она будет переводиться наверняка, эти мелочи уйдут. А когда будет переиздана на русском языке, то надо просмотреть текст еще раз.
Я думаю о судьбах этих романов. Как она дальше пойдет? Есть у нас в Москве такая контора, название которой «Русская премия». Она существует давно. Одно время ее возглавлял Чингиз Торекулович Айтматов. Она дается авторам стран СНГ пишущих на русском языке. Я думаю, что мы и ближайшее окружение Мусы, похлопочем об этом и представим. У кого есть еще связи с этой конторой, предлагайте, и мы всеми силами будем продвигать книгу Муса Мураталиева на эту премию.