[…]Мы живем в интересное время. Я иногда думаю, что будь Чингиз Айтматов жив, наверняка он бы работал над этой темой. Она оказалась необычайно важной, особенно для тех, кто остался за чертой России, для тех, кто после крушения Советского Союза в одночасье оказались чужими.
Сегодня литература осваивает новый жизненный материал. Его литературоведы называют реализмом «нулевых». И тут, я не могу не согласиться с выводами моего друга Леонида Жуховицкого, что мы живем сейчас в зоне «нравственности переходного периода», соответственно на героях лежит отпечаток времени. Такими типажами я вижу и своих героев. Персонажи моих романов борются не за идеи, они служат не государству, как в советское время, они зарабатывают деньги всего лишь для родственников и близких.
Роман «Тоска по огню» – о ностальгии по сильному государству, а в подтексте лежит настроение – тоска по советскому строю. Центральный герой романа Султан ужасается, когда понимает, что лишен идеологических корней и решается устранить этот изъян своими силами. Он, приехав на заработки в Москву, тут же окажется между молотом и наковальней: с одной стороны зависим – он гастарбайтер, с другой – независим, у него есть чувство собственного достоинства. Новая среда хочет внедрить в него неуверенность, но Султан мужественно сопротивляется ради достижения своей цели. Султан учится и достигает мастерства в боях без правил; он, став свидетелем разразившегося на исторической Родине сражения за демократические преобразования; рискуя головой, принимает в нем участие. Ради денег он участвует в доставке опия сырца в Москву; он, в конечном счете, продает свое тело после смерти. По сути дела Султан израсходует себя весь, чтобы принести родным и близким благо. На добытые им деньги построено 7 домов и столько же на стадии завершения[…]
Как известно, этапы великой русской прозы: Толстой – агностицизм, Достоевский – богоискательство, Чехов – реализм, Горький – соцреализм. А потом неожиданно наступили так называемые «нулевые» годы. Соцреализм приказал долго жить, отменилась цензура, бороться за идею стало немодно. Словом, у пишущей братии были развязаны руки, им было позволено очень многое. Оставалось лишь создавать новые шедевры. Ряды пишущих людей умножились в разы. Я не говорю, что это плохо. Наоборот, для отбора настоящих шедевров открывается больше простора. По социальным сетям в интернете и по бумажным изданиям каждый день встречаем сотни имён публикующих свои творения. Некоторые сами себя называют писателями, некоторых мы так называем. Одно понятно, что стать продолжателями традиций великой русской литературы суждено не всем. Факел эстафеты в руках лишь некоторых из них. На мой взгляд, таковыми являются писатели, чьи произведения оставляют во мне глубокие впечатления. Это Владимир Маканин, Александр Иличевский, Людмила Улицкая, Владимир Шаров, Алексей Иванов, Евгений Попов, Михаил Шишкин[…]
