Арбак

Всевидящий призрак предков, Арбак, витал высоко над облаками, он находился вблизи разросшегося платана. Как всегда он осматривал древний платан со всех сторон, облетая его с востока на запад, а потом обратно. Могучий чинар, гордо распластав окутанные туманом ветви, будто наслаждаясь жизнью, одиноко возвышался на краю безымянного ущелья. Он, сбавив скорость своего полета, в сопровождении легкого ветерка, взял курс на сто тридцать пятую ветку, что с восточной стороны, и, достигнув её, опустился на её гладкий серый ствол. Тот хранил чуть ощутимое тепло и еле уловимый знакомый благоухающий запах. Арбак узнал по знакомому запаху, что с этого места только что снялся призрак Бека, который приходился ему внуком в сорока сороковом колене. Туман окутывал взор со всех сторон, однако, всмотревшись, внутренним зрением, Арбак обнаружил летящий призрак Бека над пристройкой к старому дому, примерно полдня ходьбы человеческим шагом отсюда. Левая лапка прижата была к груди некрепко, поэтому Арбаку он показался нездоровым. Поглядев на край сто тридцать пятой ветки, он заметил там выцветший до неузнаваемости, размером с ладонь серый лоскуток, который у киргизов принято называть малаам – священная ленточка.
– Её привязали в день рождения Бека в честь его мючел –совершеннолетия … – вслух произнес Арбак и добавил, – он любит повторять «Хочу, хочу…».
– А чего ты хочешь? – спросят взрослые.
– Быть человеком.
– Ты же человек.
– Это вы человеки, а я – нет, – притом Бек говорит не «люди», а «человеки».
– Мы, человеки, тебя не понимаем, чего ты хочешь?
– Вырастить сына.
– А потом?
– Посадить дерево.
– Ах, сорванец! Это же слова деда, ты же их присвоил себе?
– Они мои!
– Ладно, они временно твои, – соглашается один из его дядей. – Ещё что ты хочешь?
– А потом прошагать через множество гор и перевалов и оказаться на краю земли.
Так заканчивается диалог их, что называется, на краю земли и Бек потом оттуда возвращается на родную Чештюбе.